Женщина почти ползком попыталась уйти как можно дальше от площади. Но заросли кустов неожиданно оборвались, и впереди обнажилась поляна, поросшая лишь далеко стоящими друг от друга березами и соснами. Оставалось только одно. Спрятаться прямо здесь. Лилия огляделась в поисках подходящего дерева. Раскидистая сосна росла поблизости. Короткой перебежкой она добралась до нее и укрывшись за стволом, вскарабкалась по нему наверх. Широкая крона вмиг поглотила ее, спрятав от посторонних глаз. Вовремя. Мимо пробежал расчет жнецов, вооруженных помповыми дробовиками. Они цепью прочесывали сквер.
— Черт! — крикнул один из них. — Девка как сквозь землю провалилась!
— Почему такой кипишь? — спросил другой. — Что она такого сделала?
— Выколола Барону глаз и убила троих наших!
— Ну ни хера себе! Опасная сука!
— Да, только не вздумай в нее стрелять! Барон приказал взять ее живой.
Фургон бронированного КамАЗа тряхнуло. Я немного задремал и проснулся от тряски. Рядом на лавке сидел профессор Зиновьев. Он скрупулезно что-то записывал простым карандашом в потертый блокнот с пожелтевшими листами.
Я выглянул в маленькое окошко-бойницу. Вечернее солнце готовилось уступить место луне и прощалось с лесом красным заревом. Дневная жара наконец спала и в воздухе висела хвойная влажность. КамАЗ съехал с шоссе и встал на обочине.
— На сегодня хватит, — сказал Кастет и распахнул дверь-люк в задней части фургона. — Здесь заночуем. Кому поссать и покурить — на выход, у вас десять минут, потом отбой.
Жнецы высыпали из фургона и разбрелись по кустам. Я тоже выбрался, чтобы немного размять затекшее тело. Профессор так и не смог оторваться от своего блокнота, сидел на лавке и что-то увлеченно бормотал, делая пометки.
Я осмотрелся. К шоссе почти вплотную примыкал лес. Жнецы встали прямо на обочине. Даже не удосужились свернуть поглубже в чащу, чтобы укрыться. Они настолько уверены в своих силах, что ни от кого не прячутся. С их «броневиком» и вооружением, это понятно. Не просто мне будет вывести их из строя. Тем более, как это сделать, я еще не придумал.
Мне удалось даже стрельнуть сигарету у одного из них. Сто лет не курил, но сейчас затянулся с наслаждением. Второсортный табак Петра показался самым желанным в мире. Сигареты исчезли так же быстро, как оружие. Не знаю, откуда берут их жнецы. Наверное, они многим, чем успели запастись в свое время. Хорошо встречать апокалипсис вооруженной до зубов бандой. Хотя, бандитами они себя не считают, но они ничуть не лучше. Убивают людей наркотой и зависимостью, а сами живут за их счет…
Жнецы что-то обсуждали, шутили и негромко гоготали. Я улучил момент и отошел в сторону. Обошел вокруг машины, нашел бронированный бензобак и настроение мое упало. Крышка бензобака была на замке. Твою мать, я хотел сыпануть туда песка и вывести из строя эту крепость на колесах. Если бы мы шли пешком, мне бы проще было разобраться со жнецами. А так одному против почти десятка головорезов — шансов ноль. Мой план рухнул, придется придумывать другой. Причем срочно. Скоро мы приедем в Темногорск, а там нет никакой лабы.
— Пакуемся, — скомандовал Кастет, запульнув бычок умелым щелбаном далеко в кусты. — Люк задраим до утра.
Жнецы оживленного галдя погрузились в фургон. Я забрался предпоследним, последним был Кастет. Он напоследок внимательно оглядел шоссе, вглядываясь в черноту.
Я хотел было предложить ему припарковаться подальше в лесу, но в последний момент передумал. Пусть КамАЗ будет видно. Может на нас нападет огромная стая и всех убьет. Хотя мне умирать неохота. Меня Лилия ждет. Я представил ее красивое и лицо с немного заостренными волевыми чертами, и на душе стало теплее. Нельзя мне подыхать. Кто-то же должен ее оттуда вытащить. Черт! Дернуло же нас обратиться к Барону. Все из-за этого бреда с вакциной. Быть может она уже никому не нужна. Пока мы будем ломать голову, как ее сделать, людей почти не останется. Но одно хорошо. Теперь у меня есть «свой» профессор-биотехнолог. Если вызволить Лилию, старикан наверняка придумает, как сделать из ее крови вакцину. Но пока даже ему я не говорил наш с Лилией секрет. Профессор, конечно, мужик правильный, но кто знает, как он себя поведет, когда его тряхнут жнецы. Вдруг сдаст нас с потрохами?
После короткого перекуса консервами легли спать. На пол постелили туристические карематы и спальники. Трое худых уместились на лавках. Я не относился к числу задохликов, и мне пришлось укладываться на полу. Бок о бок с врагами.
Не спал лишь один часовой. Он сидел в кабине на водительском месте и крутил головой по сторонам, готовый в любой момент завести машину и выехать на шоссе.
— Теперь я понял почему жнецы не спрятали броневик в лесу. Они делали ставку не на скрытность, а на прочность брони и мощь авто. При любой опасности они смогут уехать. А если враг будет не слишком силен, то смогут принять бой.
Но в этот раз жнецы ошиблись. Никогда нельзя недооценивать врага. Даже если этот враг слабее тебя. То что случилось этой ночью послужило им уроком…
Я уже почти уснул под мерный храп профессора, как вдруг почувствовал запах гари. Открыл глаза и увидел, как красные отблески пробиваются сквозь забрала зарешеченных окон.
— Подъем! — заорал я.
Глава 22
Я вскочил и принялся расталкивать спящих жнецов. Твою ж мать, нас подожгли! Часовой храпел в кабине. Через переход из фургона виднелся его силуэт, со свесившейся на грудь головой. От моего крика он вздрогнул и тоже вскочил, бухнувшись головой о потолок кабины.
Первым пришел в себя Кастет. Он схватил автомат и заорал на часового:
— Заводи машину, ублюдок, ты все проспал!
Перепуганный часовой повернул ключ в зажигании, двигатель чихнул и завелся. Водитель надавил на газ и машина резко рванула вперед. Но тут же качнулась, чуть не опрокинувшись. Под колесами послышался треск, будто они пытались перемолоть бревна.
Броневик еще раз дернулся, пытаясь выбраться из ловушки, но тщетно. Под его колеса явно что-то подложили.
— Сейчас на воздух взлетим! — крикнул Кастет. — Если бензобаки взорвутся, сгорим заживо. Прикройте меня, всем приготовиться покинуть машину. Открывайте люк!
Я знал, что их ждет, если открыть люк. Поэтому схватил перепуганного Зиновьева и затолкал его под лавку. Сам укрылся под соседней. Это не моя война, нам сейчас главное выжить. Возможно, напавшие — наши союзники.
Люк распахнулся, и первый жнец спрыгнул на землю. Но еще в полете его скосила пуля. Со стороны зарослей откуда-то из темноты забахали выстрелы, и пули влетели в фургон, выбивая искры по железной обшивке. Двое жнецов с криками попадали, сраженные пулями. Кастет укрылся за проемом люка.
— Выходим одновременно через двери кабины и через люк! — крикнул он. — Приготовились! На счет три! Раз, два, три!
Двери кабины распахнулись и оттуда попрыгали жнецы. Стрелки переключились на них, пытаясь достать. Судя по глухим одиночным выстрелам палили из ружей.
Воспользовавшись суматохой, Кастет выпрыгнул из люка и перекатом ушел в сторону. Он вжался в землю и открыл огонь из автомата по кустам, откуда доносились выстрелы. Пули срезали ветки, и ружья на миг захлебнулись. Оттуда послышались крики и стоны. Кастет попал в цель и дал время жнецам покинуть броневик.
Я выскакивать наружу не торопился. Даже если рванет бензобак, броня выдержит взрыв и у меня будет еще несколько минут чтобы покинуть машину, пока фургон не превратится в раскаленную сковородку.
Профессор что-то громко бормотал и порывался выскочить наружу. Я придавил его к полу:
— Спокойно, док! На улице сейчас опаснее, чем внутри! Пусть гады перестреляют друг друга.
— Но мы горим! — причитал Зиновьев. — Бензин в любой момент может сдетонировать!
— Железо не может гореть, — ответил я. — Скорее всего, нам просто подожгли колеса. Судя по запаху жженой резины, я прав. Так что прижмите задницу, товарищ Зиновьев. Целее будет!