Я чувствовал, что для нормальной защиты в монстре не осталось энергии. И я убедился в этом, когда клинок Светы легко вошёл в крысиную морду. Резко дёрнув мечом, наша воительница вертикально рассекла голову врага.

А позади меня народ прикончил обожжённых кислотой кобольдов — у Маши тоже была артефактная палица, а у Змея — топор. Это на случай когда не используют Метки. Своё оружие они, разумеется, одолжили в оружейной нашего лагеря.

— Браво! Вы отлично справились, — похлопал в ладони преподаватель.

Змей и Маша заулыбались.

— Пока не вернулись домой — не справились, — произнёс я холодно.

А то ишь! Расслабляет мне тут неофитов.

Света рядом со мной одобрительно кивнула и покосилась на мою «биту».

— Красиво ты это исполнил, — проговорила она. — Где научился? Нужно ведь долго тренироваться?

— В детском доме приходилось иногда драться. Иногда палками. Света, уничтожь семя аномалии.

— Я? — удивлённо выпалила девушка. — Ты же… лидер?

— А ты прикончила босса. И вообще, раз я лидер, то слушайся мой приказ. Заканчивай уже. Оформимся да поедем обратно в лагерь. На ужин макароны дают.

Первым делом, вернувшись домой, мы, следуя традициям стражей, сожгли наши непонадобившиеся завещания. Когда вышли живыми из аномалии, нам их вернули.

Встретить нас и посмотреть на короткое огненное шоу собралось немало народу. Курсанты в лагере поздравляли нас да заваливали вопросами. Мои же ребята охотно делились впечатлениями. Потом мы разошлись по домикам и вновь встретились лишь на ужине.

— А где Маша? — удивлённо спросил Олег.

Мы знать не знали. Когда увидели соседку Маши по домику, личную дворянку из Кемерово, поинтересовались у неё, где наша подруга?

— Она сказала, что устала, — беззаботно ответила кемеровчанка, — и есть ей не хочется.

Мы пребывали в глубокой задумчивости, ровно до тех пор, пока Змей не изрёк:

— Огорчилась, что ли, что не ей дали семя разбить? Ну так успеет ещё. Надо бы зайти к ней после ужина.

— Не надо. Если человеку плохо, — задумчиво проговорила Света. А затем неловко сменила тему, поинтересовавшись, чем мы займёмся после лагеря. И какие у нас мечты.

Змей заявил, что хочет создать свой род. Хочет богатый дом, большую семью и много слуг.

— Но я это… по-человечески буду к ним относиться, — серьёзно добавил он.

— Отличная мечта, — ковыряясь в салате, закивала Света. — А что насчёт тебя, Максим? Чего ты хочешь?

Её взгляд стал каким-то чересчур подозрительным.

— Да примерно того же самого, — кивнул я на Змея. — Думаю, есть в этом свой шарм. Дом, детишки… тихая, размеренная жизнь.

В прошлой жизни у меня этого не было. Почему бы не попробовать?

Задумавшись, я продолжил размышлять вслух:

— А ещё хочу постоянно пополняемые коллекцию автомобилей, коллекцию оружия, коллекцию закрытых аномалий… И чтобы меня знали и боялись во всём мире настолько, чтобы ни один идиот не смел сунуться в моё тихое гнёздышко и потревожить мою тихую прекрасную жизнь.

Змей аж поперхнулся, а Света изумлённо замерла, а затем улыбнулась.

— Это очень большая мечта, — сказала она восторженно. — Если ты в самом деле замахиваешься на весь мир.

Я тяжело вздохнул и покачал головой.

— Света. Ты меня плохо слушала. Я всего лишь хочу делать то, что хочу. И чтобы ко мне никто не лез. А кто будет лезть — получит по морде.

«И неважно будет это граф, князь или император», — мысленно закончил я.

После ужина я погрузился в чтение очередной библиотечной книги у себя в комнате. А вот Змей куда-то делся. Правда, вскоре вернулся и постучал ко мне.

На нём не было лица.

Он не послушался Свету и сходил к Маше. А та его нервно послала куда подальше, и сейчас Змей очень сильно грустил.

— Ну как так-то? Это что же… Этот легендарный ПМС, Макс? Чет в школе девки так с ума не сходили. Хотя… — он задумался, припоминая, а затем поморщился.

— Может, и ПСМ, — произнёс я, задумчиво глядя на Змея.

Он раздражённо цокнул и встал.

— Пойду покурю, короче, — проворчал он.

— Только к ней не лезь.

— Не буду, — ответил он резче, чем стоило.

Я остался один и покосился на недочитанную книгу. На самом деле, у девушки может быть много причин так реагировать. Самое простое — стресс последних дней вырвался наружу в тот момент, когда она ощутила облегчение от закрытия первой аномалии.

А может, ей мама позвонила из дома и сказала, что кошечка умерла?

Я раздражённо мотнул головой. Когда это в последний раз всё было так просто? Интуиция мне подсказывает, что дело не в кошечках. И даже не в собачках.

А в кой-каких тварях.

Я выглянул на улицу. Убедившись, что никого нет, растворился в мире и пошёл к домику Маши и её соседки-кемеровчанки.

О! Кемеровчанка в окошке кухни виднеется. Духами брызгается? Отлично! Поспешим!

Я прождал несколько минут, прежде чем девушка вышла из домика, обогнул её, чуть задев ногу.

— Ой! — встрепенулась она и огляделась. — Крыса⁈ Вроде нет! Показалось, что ли?..

Дверь за моей спиной хлопнула, и я остался один в гостиной. Я слышал, как журчит вода в ванной. Направился туда.

Вообще, я не люблю подглядывать за девушками. И уж тем более за теми, которые небезразличны моим друзьям. Потому приоткрывал дверь ванной я с закрытыми глазами.

Меня не видят. Я не вижу.

Зато всё слышу. Слышу, как она всхлипывает. Она будто пытается сдерживаться, но получается так себе. Кажется, ещё немного и девушка разрыдается во всю глотку.

Я тихо прикрыл дверь. Прикинул, какая из двух комнат Машина. Змей говорил, что её окна выходят на сдвоенную берёзу. Где там эта берёза, припомнить бы…

Конечно же, я с первой попытки отгадал нужную комнату и вошёл внутрь.

Как и в моей комнате тут имелся небольшой столик. Он был завален тетрадками и книгами. Особо выделялась кривая стопка на левом углу.

Эту стопку впопыхах водрузили на ежедневник.

Который я и листал, спустя пару секунд, пальцами в перчатках. Я сразу открыл последнюю исписанную страницу. Она была мокрой от слёз.

Я вчитался в строки.

«22–30 в его кабинете»

«Если откажусь, убьёт бабушку, а Олега, Максима и Свету отправит в „Кошмар“-аномалию на смерть».

«Велел подмыться и привести себя в порядок».

«Не хочу!»

«Первый раз!»

«Нет!!!»

«Но я должна! Он — граф и комендант корпуса. Я всего лишь личная дворянка! Он убьёт их всех, если откажусь! И я буду виновата!»

Я почувствовал, как внутри меня загорается ярость. Жажда… крови, а не убийства. Мне хотелось выплеснуть всё свои чувства, прекратить действовать аккуратно. Пойти по головам, превратившись в того, кем я был раньше. В того, от чьего имени дрожали армии!

Я резко выдохнул, обуздав эмоции и сохранив свою невидимость.

Дверь открылась, в комнату вошла заплаканная девушка в полотенце. Не глядя на неё, я вышел в холл, а затем и на улицу.

Я не зря отправился в этот лагерь. Корпус Стражей — отличное место, где собрались защитники людей от чудовищ. И я сделаю его ещё лучше, прикончив чудовище, затесавшееся среди людей.

Держись, граф-комендант. В 22–30 ты ждёшь запуганную девушку?

А дождёшься гостя поинтереснее.

Глава 18

Первым делом я в невидимости сгонял на разведку. В штабном здании Корпуса, как я и рассчитывал, было тихо — преподаватели, как и курсанты, живут в домиках, а обслуживающий персонал в общежитии.

Наш комендант единственный — кто жил в штабе. В его кабинете была красивая тяжёлая дверь, ведущая в смежное помещение. За ней холл, спальня, ванная… Вероятно, прошлый комендант был работящим человеком, раз так всё устроил. Ну или по местным негласным законам Комендант должен быть всегда на рабочем месте?

Иных объяснений, почему мерзавец Апраскин живёт в штабе, у меня не придумалось.

Я убедился, что в здании он один. Более того, дверь кабинета была не заперта. Этот гад явно не ждёт непрошеных гостей. Я не стал заходить внутрь — расположение комнат я успел выучить во время прошлых посещений.