Противник рухнул на задницу и в ужасе уставился на меня.

— Пожалуйста, пощадите! Я сдаюсь! Прошу вас! — закричал он.

Трибуны притихли.

— Убей его! Бейтесь до смерти! — пронёсся над ареной взбудораженный голос царевича.

Я надавил кончиком зубьев на шею Артемьева. Барон задрожал и попятился. Его энергетическое поле переполнял ужас.

— Нет! Смилостивитесь, Ваше Высочество! — закричала на трибунах жена Артемьева.

— Клянёшься ли ты, что не позволишь своему роду вредить мне? — спросил я громко, глядя в огромные от ужаса глаза барона.

— ДА! ДА! ДА!!! — закричал он, кивая, как болванчик.

От этого действия он порезал себе шею о лезвия трезубца и в ужасе попятился назад.

— Чего ты ждёшь⁈ Убей его! — вновь заорал в микрофон царевич Дмитрий.

Я повернулся в сторону главной трибуны и уставился на него.

— Ваше Высочество, — обратился я к нему ровно. Толпа на трибунах притихла. — Неужели вы желаете омрачить праздник в честь Вас и Её Величества кровью труса, который и так молит о пощаде? Моя рука не дрогнет прикончить этого барона. Но нужно ли нам всем это, Ваше Высочество? Вы представитель древнего рода, наделённого великой силой! Рода, который светит ярко, точно путеводная звезда. Рода великодушного и величественного. Мне кажется, невместно резать трусов на глазах у столь выдающихся людей, как Ваше Высочество. Ведь вы не только благородны, но и мудры и милосердны.

Я видел, как оскалился на миг Дмитрий. Ему очень хотелось увидеть кровь. Насладиться зрелищем!

А мне не хотелось давать этому мерзавцу зрелищ. Хрен ему, а не зрелища.

К тому же барона Артемьева, похоже, уж очень сильно проняло от магии тьмы. Ещё и клятву публичную дал, так что, если он полезет ко мне после всего случившегося, лишь подставит свой род под волну осуждения.

Но он не полезет.

И будет мешать тем в роду, кто захочет мне отомстить.

Нормальную я такую свинью со свихнувшимися мозгами я подложу фракции Дмитрия.

О, Матушка Елена что-то шепчет на ушко братишки.

— Ты прав, — резко произнёс Дмитрий через несколько секунд. — Смерть труса омрачит наш славный приём. Я признаю за тобой победу! Барон Артемьев сдался! Победил Белозеров!

Трибуны громко зааплодировали. Я поднял кулак, приветствуя зрителей и отвечая на их овации.

Сам же я хищно улыбался. Вот и здорово! Имение — моё! Как и двести миллионов на его ремонт от дерзкого полковника Касимовского.

И бонус в десяточку от Щербатовых.

Люблю, когда враги мне платят.

Глава 13

Странно это, когда ты доволен и недоволен одновременно. Когда ты получил то, что хотел, но перед носом помахали ещё кое-чем соблазнительным. Тем, что ты сейчас получить не можешь.

Это я про молоток с фонариком, если кто не понял. Про могучий артефакт княжича Касимовского.

Если бы у нас была война, я забрал бы его у Артемьева без зазрения совести.

Но дуэль, как говорят модные молодые аристократы, это про другое.

Не про трофеи, а про честь. Неважно, убил ты противника или победил другим образом, ты не имеешь права забирать его имущество. Дуэль нужна для того, чтобы отстоять своё честное имя, а не ради наживы.

Но и нажива тоже возможна, если перед дуэлью ты договорился с противником о ставках.

Так что у Артемьева я выиграл имение. У Касимовского — двести миллионов. Но я не могу претендовать на содержимое оруженосца Артемьева, куда и «убежал» молоток Касимовского, после того как Артемьев потерял контроль над энергией.

В моём прошлом мире было проще с этим. В случае боя один на один проигравшая сторона, как и всё, что у неё имеется при себе, оказывается полностью во власти победителя. Так что в прошлом мире я мог бы обобрать Артемьева до нитки. Но тут его защищают законы.

Без предварительных ставок ты можешь получить шмотки побеждённого на дуэли противника, только в единственном случае. Если он умер от твоей руки, а у него нет ни наследников, ни завещания. Но где ж ты возьмёшь таких идиотов? Даже я успел составить полноценное завещание, отписав всё Антону Кузьмину. Я, конечно, не верю, что кто-нибудь меня убьёт… Но застрять в аномалии надолго, чтобы снаружи меня стали считать пропавшим без вести, я могу. Не хотелось бы, вернувшись после затянувшегося путешествия, бегать по инстанциям, пытаясь восстановить своё имущество. Пусть лучше Антоша за ним присмотрит.

Кстати! Думал сделать наследником Кристину. Но «липовость» её документов отогнала от меня эту мысль.

Ладно, к чёрту. Про молоточек с фонариком я запомнил. Коли когда-нибудь придётся с Касимовскими устраивать полноценную войну — обязательно его отожму.

Переборов свою жадность, я полностью сконцентрировался на позитивных моментах сегодняшнего дня. Как раз к этому времени я переоделся обратно в парадную одежду и вышел к своей спутнице.

Мы вернулись в основной зал, где проходил приём. К нам тут же потянулись восторженные аристократы поздравлять меня с победой.

Больше всех радовался Игнатов. Усатый граф даже не сдержался и крепко обнял меня.

А вот герцог Анжуйский-Захаров более уверенно держал лицо. Однако же нет-нет, да начинал улыбаться до ушей. Ещё на трибунах Света сообщила брату, что выиграла у Касимовских целый молочный завод.

— И что же, Виктор Иванович не стал спрашивать тебя о твоей ставки? — услышав об этом, спросил я у своей спутницы.

Света покраснела и произнесла в сторону:

— Я смогла убедить его, что сейчас это неважно, раз уж всё равно выиграла.

После Игнатова и Анжуйского-Захарова, к нам подходили и другие аристократы.

— Максим Константинович, отличный бой.

— С победой, Максим Константинович.

— Даже не верится, что вы только в этом году обрели Метку. Буду с интересом следить за вашими дальнейшими успехами.

Забавно это. Ко мне подходили примерно те же люди, которые в начале приёма подходили к Свете. Сейчас я стал им чуть более интересен.

Правда, всё равно они то и дело косились на мою спутницу, мол: посмотрите, герцогиня, мы тоже поддерживаем вашего друга.

Но не все из подходивших к нам людей были рады моей победе.

— Поздравляю, — криво ухмыльнувшись, бросил полковник Касимовский. Вид его был хмурым. То и дело внутри княжича вспыхивала жажда убийства, нацеленная на меня. Но он тут же брал её под контроль.

— Благодарю, — ровно ответил я. — Что насчёт моих де…

— Переведут в течение трёх банковских дней, после того как твой человек свяжется с моей помощницей, — резко произнёс он, а затем не выдержал и добавил. — Ну или ты сам, вряд ли у тебя есть доверенные люди.

— Представьте себе, есть, — спокойно сказал я. — Так как найти вашу помощницу?

— Записывай номер, — хмыкнул он и быстро произнёс: 8–974–555−44–78. Инга Алексеевна.

Сказал и смотрит на меня надменно, ждёт, когда я попрошу повторить.

Ну что за человек-то? Только что проиграл целое состояние, а поднять себе настроение пытается какими-то детскими издёвками.

— Я запомнил, — спокойно произнёс я. — Виталя позвонит.

Я повернулся к Свете, всем своим видом демонстрируя, что передаю ей слово.

И девушка не подвела, идеально вступив в эту беседу:

— Я тоже запомнила. Насчёт молочного завода наши специалисты тоже свяжутся с вашей помощницей. Не отчаивайтесь, Ваше Сиятельство. Всего вам доброго.

— И вам, — сквозь зубы процедил полковник Касимовский. Сдерживать жажду убийства ему становилось всё сложнее и сложнее. Быстро развернувшись, он повёл свою хмурую партнёршу подальше от нас.

Он точно не успокоится! Набрав тысячу ОБС, я получу второй ранг стража и перейду из-под юрисдикции Игнатова к этому гаду. И этот гад попытается отыграться.

Что ж… будем ждать! О, а к нам очередные аристократы спешат. Да сколько ж их, а…

— Господин Белозёров, не откажете ли мне в небольшом интервью, — раздался позади меня знакомый голос.

Мы со Светой как раз отдыхали после очередной беседы с гостями у столика с напитками. Я уж начал поворачиваться к капитану Лизе… точнее к светской обозревательнице Лиз Вердер, чтобы благодушно ответить на её вопрос, как услышал другой женский голос.