— Я так далеко не загадываю, — пробормотал водила.

— Вот поэтому ты баранку крутишь, а я — глава клана, то есть общины… Настоящий полководец просчитывает все на два хода вперед. Так что делай, что я говорю, и будет нам счастье с булочками…

— Понял, — кивнул водитель и отвернулся к зарешеченному окошку.

Время тянулось нестерпимо долго. Солнце уже завалилось за горизонт, разлив багрянец по крышам домов. Судя по закату, день завтра обещал быть погожим. Если, конечно, это завтра наступит для нас…

Лилия заметила мое нетерпение и успокоила:

— Барон хоть и негодяй, но человек жадный и расчетливый. Он, конечно, может нас убить и забрать бензин даром, но тогда он лишится потенциального торгового партнера. В условиях его изоляции это крайне непредусмотрительно. Я думаю, что все будет нормально. По крайней мере, сегодня нас не убьют.

Я удивленно вскинул на Лилию бровь. Красавица, воительница еще и умная. Ах какая женщина, ка-акая женщина… В голове заиграла знакомая мелодия когда-то популярной песни.

Двери здания вновь распахнулись и оттуда показалась фигура старшего. Он махнул рукой и крикнул:

— Барон готов встретиться с одним из вас. Кто у вас главный?

— Я за него, — я вылез из джипа и стал подниматься по ступенькам крыльца.

Они на удивление оказались чистыми и ухоженными. Любит Барон порядок, даже в апокалипсис. Аккуратист, значит. Это хорошо. Такой наобум ничего делать не будет. Значит, перед тем, как нас убить (если он это задумал все-таки) почву прощупает досконально и все изучит. А уж я в это время ему навешаю на уши доширака. Это я умею. Люблю переговоры. Однажды в Южном Судане в моем отряде застрелили штатного переговорщика. Английский я тогда знал неплохо и с местными повстанцами пришлось мне вести переговоры. Я наобещал им столько, что они чуть ли не сами сложили оружие. Меня потом хотели в школу переговорщиков отправить, но я отказался. Любил тогда под пулями ходить, а не языком чесать… Может и зря отказался. Ногу бы не потерял, да и в министерство можно было переметнуться. Хотя, почему зря? Все равно пошло все по пи*де… И министерство, и моя пенсия, и мои боевые товарищи…

Я вошел внутрь просторного холла и очутился в полумраке. Заколоченные окна пропускали мало света. Меня тщательно обыскали. Мы прошли через несколько железных дверей, каждая из которых открывалась только, если закрыть предыдущую (система пассивного отсечения) и спустились в подвал. Впереди меня шагал старший, позади четыре автоматчика. Даже когда за мной лязгнул засов, ни один из них не отходил от меня ни на шаг. Дисциплинированные цепные псы. Хорошая у них выучка, явно военная. Я думал, жнецы обычные бандюганы. А это тертые ребятки оказались. Таких нахрапом не возьмешь…

В коридоре подземелья оказалось светлее, чем наверху. Коридор петлял, и я старался запоминать куда меня ведут, но все кругом было одинаковое. Множество ответвлений, каждое кончается дверью. Очевидно, это жилые комнаты жнецов или какие-то подсобки. В воздухе висела прохлада, но сырости и запаха плесени не чувствовалось. Вентиляцию предусмотрели, заранее готовились, будто знали о конце света…

Бетонный коридор, выкрашенный в мышиный цвет, уперся в очередную железную дверь, над которой висела камера видеонаблюдения. Старший даже не стал стучать, его морду срисовали по камере и дверь открылась.

Меня завели внутрь, и я охренел от резкой смены обстановки. Передо мной раскинулся роскошный жилой зал в стиле девятнадцатого века, отделанный красным деревом и, застеленный коврами. Изящные диваны и столики на изогнутых ножках в виде бронзовых змей так и манили присесть. Свет лился неизвестно откуда, он был не тусклым и не ярким и напоминал освещение элитного клуба.

На одном из диванов вальяжно развалился толстяк с аккуратной полубородкой. Его масляный вид перечеркивала черная пиратская повязка на глазу. Ага, вот он подарочек от Лилии…

Рядом с Бароном развалились полуголые девицы в белье из отрезков кожи. Ну, бля, как в порно про женщин-кошек. Бывает же, наверное, такое порно. Девицы облизнули алые губки острыми язычками и с любопытством уставились на меня.

Толстяк небрежно махнул пухлой рукой с короткими пальцами-дутышами, усеянными перстнями и печатками, указав на диванчик напротив него.

Я сел и огляделся. Двое автоматчиков встали у меня за спиной, остальные вышли.

— Откуда ты? — спросил барон, отщипнув виноградину от лежащей на подносе лозы.

Бляха! Хорошо он устроился… Виноград трескает. Где же он его берет в апокалипсис-то?

— Мы из общины затворников. Меня зовут Вел, я глава.

— Не слышал про такую общину, — Барон потеребил ухоженную бородку с четкими контурами.

Любит он себя, одет в шелка какие-то, морда холеная, вид весь такой напомаженный, будто на праздник собрался, ну или в фильме сниматься. Про мафию…

— Далеко она находится?

— Далеко, — уклончиво ответил я. — Я не могу пока тебе этого сказать. Сам понимаешь, время сейчас такое…

— Без проблем, — хитро улыбнулся Барон. — Откуда вы узнали про жнецов?

— Был у нас в общине один пришлый, бывший апостол, он и рассказал.

— У вас в общине есть апостолы? — Барон нахмурился и забарабанил пухлыми пальцами по глянцу столика.

— Теперь нет, погиб на производстве. А может ему помогли погибнуть. Апостолов у нас не жалуют, даже бывших. Тот, кто попробовал вкус человеческой крови, не забудет его никогда. И уже не остановится… Мы община мирная. Не грабим и не убиваем, если нас не цеплять…

— Чем вы занимаетесь, как находите пропитание?

— Как и все, — пожал я плечами. — Рыскаем по городам и поселкам в поисках припасов. Но с каждым месяцем добыча становится скуднее. В будущем планируем заняться земледелием. Не знаю, как и не знаю, где, но после зимы припасов совсем не останется. Может и зомби вымрут на морозе, кто знает…

Барон слушал с интересом. Я во что бы то ни стало хотел заинтересовать его в сотрудничестве. Такой сильный враг нам пока не по зубам. Пусть он лучше станет нашим союзником или партнером, а там видно будет.

— Какие амбициозные у тебя планы, — кивнул Барон. — в наше время я дальше чем на месяц не загадываю… Что ты хочешь за бензин? Сколько там в цистерне его?

— Четыре тысячи литров. Нам нужны оружие и патроны. Хорошее скорострельное оружие, не гражданские и охотничьи пукалки, не обрезы и чоповские ИЖи, а добротные проверенные стволы 7,62 и 5,45 мм.

— Ого, — прищурился барон. — Ты на войну собрался?

— Сейчас везде война, а Земля — одно сплошное поле боя. И выживет тот, кто подготовлен лучше…

— Я дам тебе за цистерну пять калашей и по пятьсот патронов к каждому…

— Не пойдет, — замотал я головой. — Слишком мало… Десять автоматов и по пятьсот патронов к ним.

— О как? Хороший у тебя аппетит…

Я промолчал, лишь ухмыльнулся. Я знал, что завысил немного цену, но сделал это специально, чтобы выгоднее произвести обмен.

Барон немного подумал и проговорил:

— Пять калашей и пять пистолетов с патронами.

— Что за пистолеты? — спросил я. — По сколько патронов к ним?

— ПМ-эмы ментовские, по сто патронов на ствол.

— Договорились, — кивнул я, пытаясь скрыть свою радость.

Для вида я даже поморщился, пусть думает, что я не очень доволен результатом обмена. Пусть считает, что облапошил меня… А то вдруг еще передумает. Торгаш из меня тот еще, но я точно знал, что десяток стволов и три тыщи патронов — это хорошая цена за цистерну. Я даже готов ему бензовоз оставить. Изначально, я собирался перелить бензин в емкости его хранилища (оно у него всяко есть где-то в подземных гаражах), но «ЗИЛ» с цистерной для общины бесполезен, а топлива жрет за троих. Лучше оставлю этого проглота жнецам. А мои люди из бензовоза пересядут в машину к Калибу.

— Ну что ж… — потер руки Барон. — Отметим сделку!

Он кивнул, и одна из полуголых девиц стала разливать по бокалам коньяк. Она наклонилась над столиком так, что ее грудь, чуть не вывалилась из кожаных ремешков, заменявших бюстгальтер. Мой взгляд невольно застыл на ее прелестях.